Морриган: Так ты вовсе не боишься Воронов?

Зевран: Думаю, мое желание их покинуть изрядно перевешивает страх перед ними.

Морриган: Полагаешь, когда все закончится, Серые Стражи предоставят тебе надежное убежище? Не настолько же ты наивен.

Зевран: Я хочу рискнуть.

Морриган: А если промахнешься?

Зевран: Тогда я умру. Моя профессия быстро отучает бояться смерти.

Морриган: Бывает участь и похуже смерти.

Зевран: Например, невозможность выбрать, какому хозяину служить. Поверь дорогая, мое нынешнее положение вполне меня устраивает.

Морриган: Скажи, Зевран, эти твои Вороны и впрямь такие необыкновенные?

Зевран: Они практически правят моей родиной. По-твоему, это необыкновенно?

Морриган: Если это правда. И они так могущественны просто потому, что хорошо умеют делать свое дело? Или у их могущества есть еще какой-то секрет?

Зевран: Если секрет и есть, дорогая моя, он остается таковым только пока о нем никому не рассказали.

Морриган: Но ты ведь больше не связан подобными правилами. Или полагаешь, они рассердятся на тебя еще сильней, если ты начнешь болтать.

Зевран: Может быть и так, что я просто не хочу тебе этого рассказывать. Когда ты изнываешь от любопытства, у тебя между бровями появляется такая восхитительная морщинка…

Морриган: Понимаю. Знаешь, ты просто невозможен.

Зевран: Знаю. Это часть моего обаяния, по крайней мере, мне так говорили.

Морриган: Вот интересно - теперь, когда тебе разрешили пойти с нами, что помешает тебе отравить свою жертву?

Зевран: Ты, наверное? Ты будешь глаз с меня не спускать, чтобы я не решился на такое?

Морриган: И с какой это стати мне это делать? Будь я на твоем месте, я бы втерлась к нам в доверие, а потом повторила попытку.

Зевран: Ну вот, а мне уже так пришлось по вкусу, что ты не будешь спускать с меня глаз.

Морриган: Было бы довольно просто отравить еду в лагере. Или перерезать нам горло, пока спим.

Зевран: Похоже, тебя эта идея очаровала.

Морриган: Это было бы вполне закономерное следствие того, что тебе сохранили жизнь.

Зевран: А-а. Что ж, тогда мне жаль тебя разочаровывать. В следующий раз, как только меня пощадят, я тут же наброшусь на своих благодетелей. Тебя это устроит?

Морриган: Ты все еще намерен прикончить свою жертву, не так ли? Ведь на карту поставлена твоя репутация.

Зевран: А ты, женщина, все еще не устала это повторять?

Морриган: Мне намекнули, что Вороны ни за что не простят подобного проступка. Они еще придут за тобой, причем не в одиночку.

Зевран: А я заметил, что Вороны не всегда добиваются успеха, когда имеют дело с Серыми Стражами и их спутниками.

Морриган: Быть может, в следующий раз, они пошлют более умелого работника.

Зевран: Ты ранила меня в самое сердце.

Морриган: Поверь, это только начало.

Зевран: Твою мать, как я понимаю, звали Флемет. Это та самая ведьма из легенд, верно?

Морриган: И вовсе нечего тут понимать. Флемет мне мать,

Зевран: Хм-м… Я больше сомневался в легендах, чем в твоем родстве с этой женщиной. Имя-то присвоить каждый может.

Морриган: Коль встретишь ее где-то, сам проси. Вы с нею чем-то схожи.

Зевран: О! Эльфийской красотой?

Морриган: Тем, что по вам никто скучать не будет.

Зевран: По мне, так звучит интригующе.

Морриган: У вас, прирожденных убийц, вижу, тяга к смерти.

Зевран: Только у самых лучших.

Зевран: Морриган, если легенда о твоей матери правдива, то как же насчет легенды о ее многочисленных дочерях?

Морриган: Я, если говорить, не знаю. Не видела ни разу ни одной своей сестры, и мать о них никак не поминала.

Зевран: Но это может быть правдой, да? Раз ты есть почему бы не быть и другим, вроде тебя.

Морриган: Может, давным-давно… А что?

Зевран: В Антиве много легенд о ведьмах. В одной рассказывается о Ведьме из Дебрей, которая ушла далеко от дома и поселилась в болотах Теллари.

Морриган: И что? По-твоему, ее могу я знать?

Зевран: Если одна легенда - правда, почему не верить остальным? Кто знает, сколько еще Морриган странствует по Тедасу, а?

Морриган: Об этом говорить мне не по нраву.

Зевран: О, ты боишься соперничать с одной-двумя сводными сестрами?

Морриган: Умолкни, эльф. Не суйся в эти игры.

Зевран: Дорогая Морриган, такая злоба тебя уродует. Тебе больше идет улыбка.

Морриган: Ты скажешь…

Зевран: Неужели тебе никто не говорил? Впрочем, неудивительно, ведь ты вела такую уединенную жизнь. Была бы ты горожанкой, мужчины крутились бы вокруг тебя и осыпали похвалами и подарками.

Морриган: Я знаю о мужчинах все, что нужно. И то, что многие из них готовы льстить, коль нужным то сочтут.

Зевран: Лесть была бы, если б я преувеличил, чтобы доставить тебе удовольствие. А это чистая правда.

Морриган: Скажи, а женщины другие поддаются на это?

Зевран: Думаю, любой женщине приятна правда о том, как ее красота действует на мужчин. Скажешь, нет?

Морриган: Я думаю, что эти удобрения полезней были бы для огорода.

Зевран: Помяни мое слово, когда-нибудь поймешь, что зря растратила молодость и красоту на горечь и подозрительность.

Морриган: Напомни взять тебя, коль выйдем в море. Тебе полезен будет жаркий воздух.

Зевран: Моя прелесть, тебе уже говорили, что у тебя изумительные глаза?

Морриган: И снова льстишь? Еще ты не устал от этих неуместных упражнений?

Зевран: В Антиве женщины привыкли к непрестанным заслуженным похвалам. Да, завидев тебя, мужчины должны припадать к твоим стопам!

Морриган: Не кажется ли им, что это утомительно донельзя?

Зевран: Они богини, снисходящие до своих почитателей, как и тебе следовало бы. С чего бы им утомляться?

Морриган: Я вовсе не желаю, чтобы возвели меня на пьедестал.

Зевран: Ты этого вполне заслуживаешь. Художники должны восхищаться тобой, скульпторы - ваять тебя, поэты - воспевать! Уверен, ты и сама знаешь, что твоя уникальная красота привлекла бы и самого Создателя!

Морриган: Ну… я думаю…

***

[Вариант: Алистера, Лелианы, Огрена нет в группе]

Зевран (Стражу): Вот так-то. Ты, вроде, должен мне пять серебряков, верно?

Морриган: Всех вас ненавижу.

***

[Вариант: Алистер в группе]

Алистер: Дыхание Создателя! Ты прав! Пожалуй, ты победил.

Зевран: Благодарю, сер. Жду незамедлительную расплату.

Морриган: Всех вас ненавижу.

***

[Вариант: Лелиана в группе]

Лелиана: Да, Зевран, ты мастер. Самым честным образом выиграл пари.

Зевран: Очень благодарен, мадам.

Морриган: Всех вас ненавижу.

***

[Вариант: Огрен в группе]

Огрен: Пф-ф. Ладно. Значит, я должен тебе пузырь. Ублюдок.

Зевран: Очень благодарен, сер.

Морриган: Всех вас ненавижу.

[Если известно происхождение Алистера]

Морриган: Подумай, Зевран. Тебе, быть может, подвернулся самый восхитительный шанс в жизни.

Зевран: Вот как? Ты уже раздаешь профессиональные советы?

Морриган: Мне просто пришло в голову, что, если, скажем, Алистер станет королем, ему понадобится кто-то с твоими... способностями.

Зевран: Насколько я знаю этого паренька, есть большая разница между тем, что ему нужно, и тем, что он захочет использовать.

Морриган: Если Алистер станет королем, то уж верно не благодаря своему блестящему уму. Кто бы не возвел его на трон, именно ему и не обойтись без тебя.

Зевран: Хм, вот это интересная мысль. Какой у тебя изощренный ум, дорогая. И почему только мы с тобой до сих пор не занимались любовью?

Морриган: С какой стати, эльф? Я бы скорее искромсала тебе лицо ножом, чем позволила коснуться себя.

Зевран: И от того меня почему-то еще больше влечет к тебе.

[После завершения личного квеста Морриган]

Зевран: Так я и думал. Ты теперь хочешь занять материнское место, да?

Морриган: Ее место? О чем это ты?

Зевран: Как новая Ведьма Дебрей. Ведь у нее был примерно такой титул, да? Обычно, если кто-то убивает королеву, тому и достается трон.

Морриган: Поскольку трон - всего лишь жалкая лачуга среди холодных и глухих лесов, я воздержусь, пожалуй.

Зевран: А я думаю, зачем бы тебе врать мне?

Морриган: Ах, ты наверно намекаешь, на план один мой тонкий и секретный? Поскольку проницательностью блещешь.

Зевран: То есть, ты хочешь сказать, что не знала, что затевает твоя мать, покуда не вычитала это в книге?

Морриган: Верно.

Зевран: Я тобою восхищаюсь! Ты страшная, ужасная женщина.

Морриган: А ты дурак, который слишком сильно своей прической занят.

[Если у Зеврана романтические отношеня со Стражем]

Морриган: Зевран, ты коварен.

Зевран: И почему же это я коварен, о колдунья-искусительница?

Морриган: Ты добился благосклонности того, кто решает, жить тебе или умереть, не говоря уже о том, что может защитить тебя от твоих бывших собратьев.

Зевран: А я должен поверить, что тебя привел сюда… скажем патриотизм?

Морриган: Это вряд ли.

***

[Вариант: Страж - мужчина]

Зевран: У всех наших поступков есть свои причины. Моя личная причина, по счастью, обладает парой сильных рук.

***

[Вариант: Страж - женщина]

Зевран: У всех наших поступков есть свои причины. Моя личная причина, по счастью, обладает парой прекрасных глаз.

Зевран: И как долго ты была в обители, моя дорогая?

Лелиана: Чуть больше двух лет. А что? Зевран: И… и что, все братья и сестры там… они приносят обеты?

Лелиана: Большинство - да.

Зевран: Два года не видела никого, кроме мужчин и женщин… которые посвятили себя какому-то равнодушному богу?

Лелиана: К чему ты клонишь?

Зевран: Неужто… неужто тебе за эти два года так и не захотелось компанию завести? Два года! Подумать, и то страшно.

Лелиана: В обители я получила время для размышлений. Я была занята мыслями о Создателе и о других… достойных предметах. Я ведь сказала: большинство братьев и сестер дали обеты. Но не все. Многие, как и я, лишь заявили о верности вере.

Зевран: Ага! Значит, там было не так плохо.

Лелиана: Зевран, ничего такого там не было. Пойми, негоже заниматься такими вещами в доме, посвященном Создателю.

Зевран: Почему? Создатель сотворил нас такими, какие мы есть. Он вложил в нас побуждения. Он сделал вот эти части. Думаешь, для красоты?

Зевран: Представляю, Лелиана: это было для тебя то еще время.

Лелиана: То еще время? Не понимаю, о чем ты.

Зевран: С тех пор, как ты, так сказать, сбрасывала туфли… Ты ведь покончила с монастырской жизнью, верно?

Лелиана: Да, с тех пор прошло некоторое время. Зевран, знаешь, есть дела и поважнее, чем «сбрасывать туфли».

Зевран: О, я не спорю. Я просто считаю, что у плоти есть желания, которые вложил в нее Создатель. У тебя их должно быть… немало. За столько времени…

Лелиана: Это чисто личный вопрос.

Зевран: Я не хотел тебя обидеть. Лишь предложил свои услуги на случай, если тебе нужно… расслабиться.

Лелиана: Спасибо за заботу. Может, мне лучше сначала посоветоваться с Серым Стражем: принимать твое предложение или нет?

Зевран: Тц-ц-ц. Лелиана, как же тебя изменило путешествие!

Лелиана: К лучшему, надеюсь.

Лелиана: Эти твои… метки, в них есть своя привлекательность. Они напомнили мне, как мы в Орлее подкрашивали лица.

Зевран: Да, но это не просто краска.

Лелиана: Они что-нибудь значат для тебя? Эти символы?

Зевран: Некоторые - да. Это священные знаки Воронов. Я не в праве говорить тебе, что они значат. Другие нужны, чтобы подчеркнуть формы тела… изгибы и мускулатуру. Когда на мне одежда и доспехи это не очень-то объяснишь.

Лелиана: Что-то не припомню, чтобы я видела много отметок на твоем теле.

Зевран: Ах, конечно, нет. Они не в таких местах, где сразу бросились бы в глаза. Если хочешь, могу показать.

Лелиана: Э-э… нет. Пожалуй, нет.

Зевран: В чем трудности?

Лелиана: Никаких. Просто, для любования мне хватает и отметок на твоем лице, вот и все.

Зевран: Ну, как хочешь. Но если передумаешь…

Лелиана: Не волнуйся, ты узнаешь об этом первый.

Лелиана: Зевран, у нас с тобой много общего.

Зевран: Кроме непорочности и красоты?

Лелиана: Мы оба много лет провели вдали от Ферелдена. Ты как убийца, а я как бард.

Зевран: Значит, тебе приходилось убивать.

Лелиана: Часто. Без охоты, но, тем не менее, убивала.

Зевран: Тебе это не нравилось? Или тебя не манит охотничий азарт?

Лелиана: Это… пожалуй… нравилось. Поиски… не само убийство.

Зевран: Убийство лишь знак окончания поисков. Пока его нет, погоня не окончена. Надеюсь, ты свои объекты убивала чисто?

Лелиана: Если была возможность.

Зевран: Верно, когда дичь поймана, она заслуживает доброй, чистой смерти. Пожалуй, ты права: у нас много общего.

Зевран: Так, все-таки, чем сестры в церкви занимаются для развлечения?

Лелиана: А что, Зевран, в Антиве сестер-монахинь нет?

Зевран: Конечно. Впрочем, у нас есть… не знаю, как назвать тех сестер. «Атия награно», как это будет по-вашему… Чистые. Непорочные, что ли?

Лелиана: И их можно опорочить, даже просто заговорив о них?

Зевран: Ты, что, вправду, не понимаешь?

Лелиана: Зевран, я родилась не в церкви. Сестры… мы могли по-всякому проводить время. Работать, например. И молиться.

Зевран: А побездельничать, значит, некогда?

Лелиана: Зевран, я пришла туда не для безделья и удовольствий. Мне нужно было осмыслить мое отношение к Создателю.

Зевран: Ну, и как? Похоже, скука ужасная…

Лелиана: А чем, по-твоему, занимаются сестры в Антиве?

Зевран: Ну, в Антиве церковь изготавливает прорву вина, так что, позволю предположить… они его пьют?

Лелиана: Очень, очень сомневаюсь.

Зевран: А у меня с детства одна мечта была. Немного побыть у них братом.

Лелиана: Зевран, я видела, как ты недавно, в городе, смотрел на девушку. Что ты о ней думал?

Зевран: Милая Лелиана, о какой ты? Я вижу много девушек и всех разглядываю.

Лелиана: Как же, о той, в... в туфлях!

Зевран: В туфлях... Да, отличная примета.

Лелиана: Ну, еще у нее длинная светлая коса.

Зевран: Коса? А-а, вот ты о чем. Да, помню.

Лелиана: Так, что ты подумал? У тебя был совершенно очарованный вид.

Зевран: Да, она была... вполне ничего... если не считать масляной рожи.

Лелиана: Масляной, чего?

Зевран: Рожи масляной. Все прекрасно, кроме лица.

Лелиана: Ты нехороший.

Зевран: Лелиана, рассказала бы о своем видении.

Лелиана: Не уверена, что о нем стоит говорить с тобой. Ты же будешь надо мною смеяться.

Зевран: Ну-у… зачем мне так поступать?

Лелиана: Ну, вот, сразу начал. Нет, я вообще не стану с тобою разговаривать.

Зевран: Хм-м-м. Создателю, наверно, не угодно, чтобы ты распространяла Его слово. Что ж, смирюсь с твоим упреком.

Лелиана: Я… а почему ты хочешь это узнать?

Зевран: Как же? Чтобы посмеяться, конечно.

Лелиана: Ты просто невыносим!

Зевран: Напротив, любовь моя, мне часто говорили, что я очень легок.

Зевран: Ну, ладно. Нынче я серьезен. Расскажи о своем видении.

Лелиана: Ни за что!

Зевран: Но Серым Стражам ты о нем рассказывала, правда? Почему им можно, а мне нет?

Лелиана: Ты сам сказал, что хочешь посмеяться надо мною. Сказал, сказал!

Зевран: Сначала было смешно. Но… ты же видишь, что я совершенно серьезен. Правда, я хочу знать.

Лелиана: Ну, и очень плохо. А я, правда, не хочу тебе рассказывать.

Зевран: Подозреваю, что ты сама не веришь в это свое видение.

Лелиана: Что? Я… неправда! Я верю в него!

Зевран: Вот и доказывай, что это правда. И пусть будет, что будет.

Лелиана: Ты хочешь посмеяться надо мною?

Зевран: Ну… да. Ничего не могу поделать.

Лелиана: Я… ты… я, просто…

Зевран: Знаю, знаю. Я ужасен.

Огрен: Ну, вот… Антива. Чудное местечко. Полным-полно… антиванцев.

Зевран: Огрен, если хочешь со мной переспать, только скажи.

Огрен: Что?! Берись за меч и повтори свои слова!

Зевран: (Смеется) Шучу, мой вонючий друг. Ты для меня так же привлекателен, как болотный пруд, кишмя кишащий слизняками.

Огрен: Кгм. Твое счастье.

Зевран: Клянусь.

Огрен: Проклятые антиванцы.

Огрен: Эгей, эльф! А ты ничего.

Зевран: В самом деле?

Огрен: Ага. Я вот думал, думал, что ты… в общем, ничего.

Зевран: Опять напился, Огрен?

Огрен: «Опять напился, Огрен?». Говоришь точь-в-точь как мой папаша. Тот, бывало, все твердил: «Ты пьян, прекрати мочиться на стол».

Зевран: Да как он смел?

Огрен: По крайней мере, у мамаши хватало ума прятать от него выпивку. Ну, знаешь, чтоб самой хлебнуть без помех, когда он не видит.

Зевран: Как трогательно.

Огрен: Эй. Приятель, давай не будем сходить с ума и все такое. Держи свои штаны так, чтоб я их не видел.

Огрен: Эльф!

Зевран: Огрен!

Огрен: Я должен тебе кое-что сказать!

Зевран: Я весь одно сплошное ухо, как любим говорить мы, эльфы.

Огрен: Я… Ну вот, забыл.

Зевран: Какая жалость.

Огрен: Но, я точно знаю, что чего-то хотел.

Зевран: Ты всегда чего-то хочешь. Это часть твоего обаяния.

Зевран: Что именно ты пьешь, мой добрый друг гном?

Огрен: Тебе не достанется.

Зевран: Не бойся. Воняет хуже, чем твои ноги.

Огрен: А с чего бы это ты мои ноги нюхаешь? Это у вас в Антиве извращение такое?

Зевран: Твои ноги трудно не унюхать. Может быть, в Антиве…

Огрен: Во, заговорил точь-в-точь, как Бранка.

Зевран: Похоже, она была редкостной для гномов чистюлей. И ноги мыла.

Зевран: Ты так и не ответил, какой гадостью так наслаждаешься.

Огрен: Точно, не ответил.

Зевран: Что-то не видно, чтобы она у тебя кончалась. Покупаешь у кого-нибудь, да?

Огрен: Ха! Хорошего ни у кого не купишь.

Зевран: Значит, сам делаешь? Я перегонного куба тут что-то не видел… и бочонка ты с собою не носишь, значит, ты… или нет…

Огрен: Что? Куда это ведут твои извращенные эльфийские мысли?

Зевран: Это… может объяснить запах… Почему-то мне совершенно расхотелось пробовать…

Огрен: Не понимаю я вас, эльфов. Ни на вот столечко.

Зевран: Ну? И где же тебе изменяет рассудок, мой друг?

Огрен: Эти люди… они же всех вас обратили в рабов. Они… что же они? Они уничтожили вашу родину! Дважды!

Зевран: К чему ты клонишь, гном?

Огрен: Ну, я просто не понимаю. Почему вы… не перебьете их всех?

Зевран: Может, ты не замечал, что людей намного больше, чем эльфов.

Огрен: И что? Людей сотня на одного гнома, но где это видано, чтоб мы кланялись им и прочищали для них трубы! Скажешь, нет?

Зевран: Расхвастался. Сами-то в подземелье живете.

Огрен: Я только знаю, что гномы никогда такого не потерпели бы. А вы, эльфы, выучились кланяться.

Зевран: Значит, так было суждено.

Зевран: У меня, кажется, есть для тебя анекдотец, милый друг-гном.

Огрен: Только не жди, что я рассмеюсь.

Зевран: Значит, идут человек, эльф и гном по тропинке вдоль реки. И остановились отлить.

Огрен: Ладно. Все вроде путем. Валяй дальше.

Зевран: Потом человек достал мыло и стал руки мыть. «Мы, - говорит - люди, привыкли к чистоте и гигиене». Эльф сорвал несколько листочков и руки вытер. Говорит: «Мы, эльфы, поступаем, как велят обычаи и пользуемся тем, что нам дарит природа». А гном спокойно застегнул штаны и пошел себе дальше. И говорит этим двум: «А наши предки научили нас, гномов, не писать на руки!»

Огрен: Хе. Видно, сколько тебе известно о гномах.

Огрен: Брось. Я думаю, вы все не такие уж плохие.

Зевран: Ты только что так решил, да?

Огрен: Ну, видел я, как ты дерешься. Скажу, могло быть и хуже.

Зевран: От тебя - это все равно что предложение руки и сердца.

Огрен: Не кипятись на пустом месте. Ты мне в жены вовсе не годишься.

Зевран: Если вспомнить, что случилось с прежней женой, мне, пожалуй, повезло.

Огрен: Жаль, я не знал, что ради спасения наземного мира придется столько ходить пешком.

Зевран: Устали маленькие ножки?

Огрен: Я думал, у этих ребят будут верховые животные. Лошади и все такое прочее.

Зевран: В Орлее - возможно, но не здесь. Если хочешь, я мог бы понести тебя на спине.

Огрен: Эй, только не начинай своих...

Зевран: Да-да, забирайся, и я покатаю тебя на закорках, как ребенка! Восхитительное развлечение!

Огрен: Трубочист остроухий! Да тебе меня в жизни не поднять!

Зевран: М-м-м. Быть может, если б ты протрезвел, да снял бы все оружие, да срезал бы фута два бороды...

Огрен: Ай. Сдаюсь. Пошли дальше.

Зевран: Значит, мой друг, для тебя непривычно жить среди длинных?

Огрен: Пока я вроде бы жил среди нюхачей и глупцов.

Зевран: Со мной такое тоже было. Стулья слишком высокие, до столов не дотянешься. Даже отхожим местом воспользоваться - как урок смирения.

Огрен: Ты, извращенец, наг двуногий! Я не двухфутовый недомерок!

Зевран: И еще свет! Просто удивительно, что, после мрака Орзаммара и Глубинных троп ты не щуришься все время, чтоб глаза не болели.

Огрен: Да, тут слишком ярко, согласен.

Зевран: И... о. Не иметь крыши над головой! Ты, небось, все время боишься, как бы не свалиться в это бескрайнее пустое открытое небо!

Огрен: Ух...

Зевран: Жил ты себе в безопасной спокойной горе, и на тебе! Ничего кроме вакуума, ничего, что помешало бы пустоте тебя засосать в себя, ничего...

Огрен: Стоп! Еще одно слово, и я зарублю тебя на месте!

Зевран: Ты отважный, бравый маленький воин, мой друг.

[Если у Зеврана романтические отношеня со Стражем-мужчиной]

Огрен: Ну… э-э.. что. Вы, значит, с командиром…?

Зевран: Если под командиром ты имеешь в виду того, о ком думаю я, то - совершенно верно.

Огрен: Э… кхм. Я так, просто. Удачи тебе в этом деле.

Зевран: О, спасибо тебе огромное.

Огрен: Тебе, может, захочется… ну, ты знаешь. Хотя ладно, забудь.

[Если у Зеврана романтические отношеня со Стражем-женщиной]

Огрен: Пф. Надо же ей было втюриться в эльфа.

Зевран: Ты о ком?

Огрен: Да о тебе и Страже. Мы ведь все знаем, что тут творится.

Зевран: В самом деле? И это пробуждает в тебе ревность, мой коренастый друг?

Огрен: Во мне! Вот уж чего мне не нужно, так это связываться с новой юбкой.

Зевран: Что, одной жены для тебя вполне хватило?

Огрен: Ха. Бранка была только чуточку больше женщина, чем я. Поэтесса небритая.

Зевран: Просто поразительно, что наш прекрасный Серый Страж не предпочла именно тебя.

Огрен: Чудеса в решете.

Винн: Мне кажется, ты должен знать, что убийство это плохо.

Зевран: Прости… ты ко мне обращаешься?

Винн: Поэтому ты хотел расстаться с Воронами. Угрызения совести.

Зевран: Да, так оно и есть.

Винн: Шути, если хочешь, но я чувствую, что в глубине души ты сожалеешь, что вел такую жизнь.

Зевран: Верно. Я обо всем этом сожалею.

Винн: Ну, что это за вечное детство? Неужели ты хоть раз не можешь поговорить серьезно?

Зевран: Знаю. Я ужасен, и от этого мне грустно. Можно прижаться к твоей груди? Я хочу поплакать.

Винн: Уверена, ты можешь поплакать и не на моей груди.

Зевран: Я говорил тебе, что я сирота? Я никогда не видел своей матери.

Винн: О-хо-хо… Сдаюсь.

Винн: Ты еще не передумал? Не появилось желания серьезно поговорить?

Зевран: О твоей груди? Если пожелаешь.

Винн: Нет, я не желаю обсуждать мою грудь.

Зевран: Но грудь-то роскошная! Я видел женщин вдвое моложе тебя, с грудями вдвое хуже. Может она у тебя волшебная?

Винн: Хватит… болтать о моей груди.

Зевран: Но я решил, что ты хочешь поговорить серьезно…

Винн: Да. Я думала, может и ошиблась, что ты захочешь поговорить о своем прошлом.

Зевран: Можно поговорить. В прошлом я видел много грудей, но таких как у тебя, по пальцам пересчитать.

Винн: Хватит. Я заканчиваю этот разговор.

Зевран: Дорогая Винн, ты что-то уже давно не интересовалась моей совестью.

Винн: Это верно. Но я тебе не «дорогая».

Зевран: И вновь я отвергнут, так же, как и жестокой злой судьбой. О, как эти возлюбленные жестоки к эльфам.

Винн: Зевран, я же тебе в бабушки гожусь.

Зевран: Ты говоришь так, будто это плохо.

Винн: Ну, и что бы ты со мной делал, если бы заполучил, а? Все в игры играешь, и ничего больше.

Зевран: Винн, до чего же ты цинична! Цинична и могущественна. Это будит во мне бешеное желание.

Винн: Теперь мне, пожалуй, лучше уйти.

Зевран: Так, давай прикинемся, будто я, впрямь, поверил, что убийство это плохо.

Винн: Этого разговора не было.

Зевран: Ну, а верил бы я в это, и что с этой верой делать? Терзаться виной за вещи, которые уже не поправить - по мне, пустая трата времени, от которой вряд ли дождешься выгоды.

Винн: Но ты мог бы изменить то, что предстоит сделать.

Зевран: И что для этого потребуется? Мне думается, что осознание вины и без того сожрало бы немалую толику моего времени.

Винн: Может быть, ты смог бы взамен спасти жизнь? По одной за каждую, отнятую тобой.

Зевран: Очень уж много жизней придется спасать и все равно испытывать вину. А нельзя обойтись чем-то одним?

Винн: Зевран, это не игра. Или ты отличаешь дурное от доброго, или нет.

Зевран: Я так растерян. Сейчас заплачу. Можно положить голову тебе на грудь?

Винн: (Возглас разочарования) Нет! Нет! Нельзя!

Зевран: Какая ты жестокая! Неужели ты не чувствуешь своей вины?

Винн: В чем я виновата, так это в том, что заговорила с тобой.

Зевран: Знаешь, Винн… у меня в Антиве остался друг, который был бы счастлив познакомиться с тобой.

Винн: Прошу прощения?

Зевран: Салвейл предпочитает зрелых опытных женщин. Он говорит, что они более пышные, более ядреные и смачные.

Винн: И я именно такая?

Зевран: О да. Что проку отрицать, Зевран умеет распознать первосортную пташку.

Винн: Я не пташка!

Зевран: Но, в конце концов, тебе же незачем отказывать себе в удовольствии пофлиртовать с мужчиной? Сейчас ты, может, и отнекиваешься, но я тебя уверяю, Салвейл господин зажиточный и довольно симпатичный.

Винн: Я сейчас уйду. Спокойно. Очень спокойно. Это для того, чтоб тебе не пришлось корчиться от боли, когда твой мозг сам собой полезет из ушей.

Зевран: Ай-яй-яй. Как же это по-ферелденски, душой клянусь.

Зевран: Знаешь, дорогая моя Винн, я тут слыхал разные рассказы о вашем Круге Магов.

Винн: Да неужели.

Зевран: В моей стране, конечно, тоже есть Круг, но здесь, быть может, все по-другому. Я как-то посещал Антиванский Круг, по официальному делу Воронов. И познакомился с хорошенькой юной ученицей, который страсть как хотелось испробовать радостей внешнего мира…

Винн: Умоляю! Умоляю тебя, переходи сразу к делу.

Зевран: Я только хотел узнать, так ли ревностно охраняют магов здешние храмовники, как у нас в Антиве. В Антиве храмовники следят на Кругом, как ревнивый муж, который охраняет добродетель своей распутной женушки.

Винн: Любопытное сравнение, но - да, в Ферелдене почти то же самое.

Зевран: А правда ли еще, что в полнолуние маги Круга собираются на верхнем этаже башни и, раздевшись донага, под звездами занимаются любовью друг с другом?

Винн: Что? Нет! Дыханье Создателя…

Зевран: Эх. Я не так давно обнаружил, что в Антиве такого не бывает, и так надеялся, что у Ферелдене дело обстоит иначе. Увы.

Зевран: Я не могу не узнать о твоем… бедственном положении. Извини, если лезу не в свое дело…

Винн: Да, лезешь.

Зевран: … но каково это - быть одержимой духом?

Винн: Почему тебя это так интересует?

Зевран: Просто хочу узнать поближе тех, вместе с кем путешествую. Разве это плохо?

Винн: Нет, конечно, нет. Погоди… дай-ка подумать. Это трудно описать словами. Это так уютно… Мне… так спокойно, мирно, меня любят…

Зевран: Тебе уютно, тебя любят, да…

Винн: Как будто меня обняли и баюкают… связь настолько прочна, что я не могу разорвать ее, да, по правде говоря, и не хочу… Погоди… что это у тебя такое выражение лица?

Зевран: М-м-м. Я просто представляю себе все это. Умоляю тебя, продолжай.

Винн: И еще непрерывное тепло, которое исходит изнутри меня, из самой сердцевины моего существа, насыщает мое тело…

Зевран: О-ох…

Винн: Андрасте милосердная, ты о чем сейчас думаешь? Нет, я не желаю это знать. Меня точно в грязь окунули. Не смей больше со мной разговаривать.

Зевран: Стэн, насколько я знаю, в землях кунари есть эльфы.

Стэн: Эльфы есть везде.

Зевран: Хм-м… Да. Так вот, я слышал, что кунари допускают эльфов в начальство. Над людьми. Это правда?

Стэн: Некоторых.

Зевран: Только некоторых? И каких же именно?

Стэн: Тех, которые для этого годятся. Кто знает путь Кун.

Зевран: И как же Кун помогает узнать, кто годится в старшие?

Стэн: Тамаззран оценивают всех и отводят места по их способностям.

Зевран: Но в общем, место эльфов обществе кунари выше, чем у людей?

Стэн: Некоторых.

Зевран: Начинай с начала… Это все равно, что говорить с водяным колесом.

Стэн: Почему вы называете себя Воронами? Ворон падальщик, а не хищник.

Зевран: Я слышал, что как-то они решили назваться Канюками. Но, знаешь, слово не играло. Не пелось.

Зевран: «Стэн», это ведь не имя, верно?

Стэн: Ты всегда так начинаешь разговор?

Зевран: Это твое звание, да? Знаешь, я встречал кунари в Антиве. Не слишком разговорчивы, но попадались очень приятные на вид.

Стэн: То были не кунари.

Зевран: Нет? Тогда кто же? Гномы-переростки со смешным акцентом?

Стэн: Они носят обличье кунари, но они, на самом деле тал-васготы. Отребье из Сегерона. Они отреклись от Кун.

Зевран: Но звания оставили такие же, как у вас. И меня разбирает любопытство: как же твое имя?

Стэн: Зови меня «Стэн».

Зевран: Но ведь это не твое имя.

Стэн: Это моя сущность.

Зевран: Ты, кажется, весьма презрительно относишься к эльфам, мой друг-кунари.

Стэн: Не принимай на свой счет, эльф. Я презрительно отношусь ко всем.

Стэн: Я знал твою соотечественницу, эльфийку.

Зевран: О?! Значит, ты бывал в Антиве?

Стэн: Нет. До того, как попасть в Ферелден, я не покидал островов. Она два раза в год приезжала в Сегерон с торговцами, закупавшими пряности в северных джунглях. Из всех торговцев она одна могла разговаривать с антаам. Расспрашивать о лесах, их продолжительности и о том, что там бывает. Мы разыгрывали ее. Она была... неудачница.

Зевран: В каком смысле, неудачница?

Стэн: Она была из Воронов, как и ты. Ее послали по заказу Империи Тевинтер убить кит-шоков, предводителей армии Сегерона. Мы это знали и жалели ее.

Зевран: Странно, почему же вы ее просто не убили?

Стэн: В этом не было нужды. Из ее вопросов было ясно, что она выясняет путь через джунгли к нашим крепостям. И однажды она отправилась в джунгли искать свои жертвы. Остатки ее трупа мы нашли на дереве. Пятнистые кошки оставили там себе мяса про запас. Мы ей не сказали, что именно наши кит-шоки руководят всей торговлей в порту.

Зевран: Значит, она была дурой. Боюсь, что мало ей сочувствую.

Стэн: Мы сочувствовали ее невежеству, а не ее ошибкам. Она была уверена, что мы, как и ее соплеменники, прячем свои ценности. Мы жалели ее, потому, что она считала, что важными бывают лишь немногие.

Шейла: У меня есть вопрос к раскрашенному эльфу…

Зевран: Раскрашенный эльф? Ух ты, да ведь это же я! До чего же мне это нравится!

Шейла: Верно ли я поняла, что раскрашенный эльф - «ворон»?

Зевран: Не буквально, но… да, я Ворон.

Шейла: Как птица.

Зевран: А что, есть другие варианты?

Шейла: Значит, раскрашенный эльф забрасывает своими испражнениями беспомощные статуи?

Зевран: Если на то есть серьезная причина, то почему бы и нет?

Шейла: Это возмутительно! Пусть раскрашенный эльф держится от меня подальше, а не то…

Зевран: (Вздох) Я все понял.

Шейла: Меня мучает любопытство. Раскрашенный эльф ответит на вопрос?

Зевран: Почему бы и нет? У меня прорва свободного времени.

Шейла: Раскрашенный эльф напал на Серого Стража, однако же до сих пор жив. Будь моя воля, его череп давно бы уже превратился в крошево.

Зевран: Ну не знаю. Неужели ты могла бы поднять руку на такое прекрасное создание, как я?

Шейла: Запросто. Не понимаю, каким образом красота какого-то создания помешает раздавить его в лепешку.

Зевран: Ну так, может, ты просто не умеешь правильно смотреть на других. Приглядись повнимательней, друг мой, к нашему Серому Стражу. Разве перед нами не объект, достойный подражания? Только слепой не может разглядеть, как прекрасны все мы и как важно сберечь эту красоту.

Шейла: Пф. Вероятно, существуют определения «слепоты», которых я еще не постигла.

Зевран: Хм-м-м. Шейла, хочу тебя спросить. Что ты ощущаешь, являясь гигантской статуей?

Шейла: Дурацкий вопрос. Что еще можно ощущать?

Зевран: Ну, смотри… тебе неприятно? Может чувствуешь себя замурованной в каменной глыбе? Или вовсе ничего не чувствуешь?

Шейла: Мне не с чем сравнивать. Что чувствует тот, чья раса считается низшей по отношению к такой мягкой и слабой, как твоя?

Зевран: А-а… ну-ну…

Шейла: Какое оно должно быть хрупкое. Тронь, и оно вроде как взорвется и забрызжет все слизью. Не удивительно, что они прячутся в металл.

Зевран: Наверно, нужно побольше, чем тронуть…

Шейла: Я ощущаю себя крепкой. И бессмертной. Из меня не текут никакие гнусные жидкости.

Зевран: Хм-м-м… Ну, вот, ты сказала, и я почувствовал себя вроде хрупкого грибочка…

Зевран: Дружище, я думал о трудностях, какие у тебя могут быть.

Шейла: Оно думало, как прогнать птиц из неба?

Зевран: Нет, я о твоем положении… быть каменной, и все такое. Наверно, для тебя ужасно видеть других… вместе. Ты понимаешь, о чем я.

Шейла: Вместе… Это стоять друг возле друга?

Зевран: Я говорю о любви, моя каменная подруга. Когда ты видишь как ею занимаются, наверно, расстраиваешься, что не можешь испытать такого удовольствия.

Шейла: Это отвратительно. Смотреть на крестьянские парочки, которые иногда устраивались в моей тени, было уже гнусно. Ну, а мысль о том, чтобы испытать… Га-а!

Зевран: Ты из стоиков, дружище. И смельчаков. Мы тебе очень обязаны, что ты страдала молча.

Шейла: Я не страдала, ни молча, никак, до сих пор.

Зевран: Понимаю…

Зевран: Так, скажи, Шейла… предложили бы тебе получить плоть, как у нас, ты согласилась бы?

Шейла: Оно, похоже, очень увлеклось этой темой.

Зевран: Ну, развлеки меня. Ты хотела бы жить? Дышать воздухом и ощущать плоть? Или осталась бы бессмертным камнем, как сейчас?

Шейла: Чтобы вытекала кровь, а потом еще стареть, болеть и умереть?

Зевран: Конечно. Мы на все это согласны ради блага быть теми, кто мы есть.

Шейла: Тогда, спасибо, нет. Я не нуждаюсь в таких недостатках.

Зевран: А как же семья? Дети? Жизнь не начинается и не кончается на одной персоне.

Шейла: Я… не испытываю желания создавать побеги.

Зевран: Твоя форма прекрасна, что да, то да. Но если ты не страдаешь от недостатков жизни, то и не знаешь ее достоинств. А их стоит принять во внимание.

Шейла: Нечего там принимать во внимание. Зачем говорить о невозможном.

Зевран: Значит это... э-э... лорд Логэйн?

Логэйн: Я больше не тэйрн и даже не рыцарь. Обращайся ко мне без титула, как к любому другому Серому стражу.

Зевран: Значит, просто, Логэйн.

Логэйн: Верно. А что тебе нужно?

Зевран: Ты же знаешь, кто я такой? Один из Воронов, которых ты нанял истреблять Серых стражей.

Логэйн: То-то лицо показалось знакомым.

Зевран: Знаешь, Логэйн, я просто хотел доложить, что задание провалил.

Логэйн: Неужели?

Зевран: Я ужасно сокрушаюсь из-за этого.

Логэйн: Х-м-м... Премного благодарен, что сообщил мне.

Зевран: В Антиве тоже есть собаки. Они бродят по улицам и жрут отбросы.

Пес: (Заинтересованно поскуливает)

Зевран: Честно. На них смотрят, как на паразитов. Не то, что тут, в Ферелдене. Знаешь, тебе повезло, что живешь здесь.

Пес: (Радостный лай)

Зевран: Точно. Здесь полно изваяний собак. Они изображают вас на тронах и одевают вас в доспехи. Просто замечательно.

Пес: (Радостный лай)

Зевран: Вот только, смердишь ты, как собака. Даже, как несколько собак.

Пес: (Радостный лай)

Зевран: Да, неведение это, и впрямь, счастье.

Зевран: Нынче утром одна собака напустила слюней в мой мешок.

Пес: (Радостный лай)

Зевран: Не то чтобы я кого-то обвинял. По правде говоря, я способен оценить искусную кражу. Даже если сам окажусь ее жертвой. Но оставить лужу слюней как улику, слюнтяйство.

Пес: (Радостный лай)

Зевран: Будем считать это извинением.

Пес: (Радостный лай)

Зевран: Я рад, что ты доволен. Правда, встретить такой энтузиазм у одного из спутников, это отлично.

Пес: (Радостный лай)

Зевран: Согласен. Отряд вперед! Ура.