Морриган: Меня кое-что удивляет, Алистер. Ты уж прости.

Алистер: А разве у меня есть выбор?

Морриган: Разве не ты - старший Серый Страж из вас двоих, уцелевших при Остагаре? Мне кажется странным, что ты позволяешь собой командовать.

Алистер: Тебе это кажется странным, вот как?

Морриган: В сущности, ты подчиняешься свежеиспеченному рекруту. Так заведено у Серых Стражей? Или это просто личное?

Алистер: Что ты предпочитаешь услышать? Что я предпочитаю подчиняться? Да, это так.

Морриган: Как ты сразу насторожился.

Алистер: Не могла бы ты заползти в какие-нибудь кусты и там издохнуть? Это было бы просто здорово, спасибо.

Морриган: Одного я не понимаю, Алистер.

Алистер: Только одного?

Морриган: Насчет тебя - пожалуй, да. Почему ты лгал о своем происхождении?

Алистер: Я бы подумал, что уж кому-кому, а тебе про ложь все известно.

Морриган: Это так. Но ведь все выгоды, которые могла принести эта ложь, кончились со смертью короля Кайлана, разве нет?

Алистер: Возможно. Наверное, я надеялся, что все это рассосется само собой.

Морриган: Правда не может «рассосаться».

Алистер: Я и не сказал, что это был хороший план.

Морриган: Насколько я понимаю, обучение на храмовника не пришлось тебе по вкусу?

Алистер: Ты метишь в меня?

Морриган: А тут есть еще кто-то, кому не удалось получить церковное образование?

Алистер: Причем тут «не удалось»? Меня взяли в Серые Стражи.

Морриган: А если бы не взяли? Что произошло бы тогда?

Алистер: Ну, я, вероятно бы, зарезал бы Владыку Церкви и бегал по улицам Денерима в одном исподнем.

Морриган: Как хорошо ты себя знаешь!

Алистер: Я думал, тебе это понравится.

Алистер: Отлично. Я наконец-то придумал вопрос, на который ты не сможешь ответить.

Морриган: Это ты мне говоришь?

Алистер: Совершенно верно. Думаешь, ты очень умная? Я придумал научный вопрос, на который ты наверняка не сумеешь ответить.

Морриган: О, сомневаюсь.

Алистер: Тогда скажи: как звали супруга Андрасте?

Морриган: Это не научный вопрос, а богословский.

Алистер: Шутишь, да? На этот вопрос смог бы ответить и пятилетний ребенок. Неужели ты знаешь меньше, чем ребенок?

Морриган: Меня не интересует ваша религия. И на этом игра закончена.

Алистер: Зрите: се могучий, повергнутый в прах.

Алистер: Скажи, Башня Магов оказалась именно такой, как ты представляла?

Морриган: Орды привольно рыскающих одержимых? Храмовники, готовые прирезать первого подвернувшегося мага? Да, примерно такого я и ожидала.

Алистер: А ты не думаешь, что тебе было бы лучше проходить обучение там? Вместо того, чтобы учиться невесть чему у своей матушки.

Морриган: Да, ты прав. У моей матушки не рыскало по округе столько одержимых. Это безусловно улучшило бы качество моего обучения.

Алистер: Хм. Ладно, твоя правда.

Морриган: Ты меня осчастливил.

Морриган: Следи за тем, куда пялишься, Алистер.

Алистер: Да не волнуйся. Это совсем не то, что ты думаешь.

Морриган: Ясно.

Алистер: Я смотрел на твой нос.

Морриган: И чем же тебя так привлек мой нос?

Алистер: Я как раз думал о том, что нос у тебя в точности как у твоей матушки.

Морриган: Как я тебя ненавижу.

Алистер: Что?

Морриган: Не обращай внимания.

Морриган: Ты же… на самом деле не думаешь, что я выгляжу в точности как моя мать?

Алистер: А ты на самом деле все время только об этом и думала?

Морриган: Мне просто любопытно.

Алистер: И, конечно же, ничуть не беспокойно.

Морриган: По-моему, я нисколечко на нее не похожа.

Алистер: Не знаю. Погоди, вот пройдет пара сотен лет, и вас будет не различить.

Морриган: Я сказала, что нисколечко на нее не похожа!

Алистер: Ладно-ладно. Понял. Теперь я вижу, что вы совершенно разные.

Алистер: Так о чем вы с ним договорились? Ничего, что я спрашиваю?

Морриган: С ним? С кем это - с ним? Для меня это должно что-то значить?

Алистер: Ты прекрасно знаешь, о ком я говорю. Вон о том милорде Поцелуй-Меня-Красотка.

Морриган: Вы только подумайте! Неужели ты ревнуешь? Неужели я отняла твоего возлюбленного Серого Стража?

Алистер: Что?! Да вовсе я не ревную! Я просто в ужасе.

Морриган: Вовсе нет, судя по тому, как ты зарумянился.

Алистер: Зарумянился я от страха, что ты высосешь всю кровь из меня после того, как покончишь с ним.

Морриган: Алистер, если б мне захотелось что-то у тебя пососать, ты узнал бы об этом первый.

Алистер: Это… совсем не то, что я имел в виду.

Морриган: Может, пойдем и вместе расскажем ему о твоем трогательном беспокойстве? Может, он будет уделять тебе больше внимания, если ты об этом его вежливо попросишь.

Алистер: Э… кхм. Думаю, нам больше не о чем говорить.

Морриган: Думаю, нам с самого начала было не о чем говорить.

Алистер: Итак… давай поговорим немного о твоей матушке.

Морриган: Я бы предпочла поговорить о твоей.

Алистер: О моей матушке говорить нечего. И кроме того, это ведь твоя матушка - зловещая ведьма, которая живет в лесной чаще? Это куда интересней.

Морриган: Для тебя - возможно. Тебе и мох на камне показался бы интересным.

Алистер: А знаешь, что может быть еще интересней? Отступники. Маги, живущие вне башни. Это, знаешь ли, противозаконно.

Морриган: Ты это, наверное, в книжке прочел? Надеюсь, мелкие буковки не перетрудили твой мозг.

Алистер: Или мы можем не говорить о твоей матери. Меня это вполне устроит.

Алистер: Скажи мне вот что, Морриган. Неужели ты прожила в том лесу всю жизнь?

Морриган: Иногда я уходила оттуда, но всегда возвращалась. А в чем дело? Что тут странного? Это был мой дом.

Алистер: Но ведь там были только ты и твоя мать? И больше никого?

Морриган: У матери иногда бывала… компания.

Алистер: Что? Компания? Даже не знаю, хочется ли мне уточнять.

Морриган: Нет. Думаю, что не хочется.

Алистер: Почему ты вечно говоришь о том, какой я тупица? Я же не тупица.

Морриган: Если уж тебе так нужно об этом спрашивать…

Алистер: Потому что это ранит мои чувства. Все до единого.

Морриган: Что ж, когда все это закончится, я непременно принесу тебе извинения в письменном виде.

Алистер: Мне дала образование Церковь. Я учил историю. Тупиц не берут в храмовники.

Морриган: Стало быть, я ошиблась. Ты потряс меня до глубины души.

Алистер: Неправда, не потряс. Ты меня даже не слушаешь.

Морриган: Надо же, ты все-таки смышленей, чем кажется с виду. Ваша Церковь должна тобой гордиться.

[Если у Алистера романтические отношеня со Стражем]

Морриган: Хотела бы я знать вот что: позволительно ли двум Серым Стражам…кхм, как же это сказать…

Алистер: Дружить?

Морриган: Очень близко дружить.

Алистер: А что же в этом плохого?

Морриган: Сдается мне, что подобная расхлябанность недопустима в Ордене, который провозглашает, что отдаст все силы на борьбу с порождениями тьмы.

Алистер: Первое, не имеет никакого отношения ко второму.

Морриган: В самом деле? А что если Серому Стражу придется выбирать между жизнью своего возлюбленного Стража и победой над Мором, что он выберет?

Алистер: Это… дурацкий вопрос.

Морриган: И ответ на него я уже получила. Очень любезно с твоей стороны.

[После завершения личного квеста Алистера]

Морриган: Итак, ты познакомился со своей сестрой?

Алистер: Сводной сестрой, а, впрочем, да.

***

[Вариант: Алистер не давал сестре денег]

Морриган: И она оказалась несносной фурией?

Алистер: Ты бы с ней поладила, у вас есть много общего.

Морриган: И ты позволил ей поносить тебя, безнаказанно?

Алистер: В такие минуты я воистину оцениваю разницу между тобой и мной.

Морриган: В такие минуты, я думаю существует ли разница между тобой и поганкой.

***

[Вариант: Алистер дал сестре деньги]

Морриган: И ты дал этой женщине денег?

Алистер: Э-э... ну да, а что?

Морриган: Зачем ты так поступил? Эта женщина - нахлебница, которая не оценит по заслугам твоих благодеяний. Тебе это известно?

Алистер: В такие минуты я воистину оцениваю по заслугам разницу между тобой и мной.

Морриган: В такие минуты я думаю, существует ли разница между тобой и поганкой.

Зевран: Значит, Алистер, ты очень религиозен? Любопытно. Я вроде бы слышал, что ты рос в аббатстве?

Алистер: Рос я в замке. А в аббатстве я учился. Что касается религиозности… Не знаю. Не слишком. А ты как? Думаю, это не по твоей части.

Зевран: Ну, не скажи. Я, знаешь ли, глубоко верующий, по-своему, как большинство антиванцев.

Алистер: Правда? Но ты ведь убиваешь! За деньги.

Зевран: И при каждой возможности прошу Создателя отпустить мои грехи. Что я, по-твоему, чудовище какое?

Алистер: Но… ты просишь отпущения, а потом опять совершаешь те же грехи!

Зевран: Создатель меня ни разу не упрекнул. Так, чего же тебе надо?

Алистер: Я… я не знаю.

Зевран: Ну, а сам то! Пожалуй, тебе тоже не помешает за что-нибудь попросить прощения, верно?

Алистер: Зевран, хочу тебя спросить. Ты попал сюда, не в последнюю очередь, чтобы избавиться от Воронов. Так?

Зевран: Чистая правда.

Алистер: Ну, и что лично ты намерен делать, когда все это кончится? Как я понимаю, в Антиву тебе дороги нет.

Зевран: А это, прежде всего, зависит от твоего соратника, Серого Стража. Так уж вышло: я в себе не волен.

Алистер: Да, да… Ну, а если бы мог делать, что захочешь?

Зевран: Почему ты решил, что я намерен куда-то отправиться?

Алистер: Значит, ты не прочь вернуться к Воронам?

Зевран: Этого я не говорил. Я, пожалуй, остался бы там, где есть. Ферелден - восхитительная страна.

Алистер: Что-то я тебе не верю…

Зевран: Плохой ты патриот, вот что! Ну, а я не стану слушать клевету на мою новую родину. Все, больше никаких разговоров с тобой.

Алистер: Но почему же, Зевран, Вороны послали именно тебя?

Зевран: А что им могло помешать меня послать?

Алистер: Что-нибудь могло. Для начала, ты наверняка не был лучшим из тех, кто у них имелся, верно?

Зевран: Ложь и клевета. Стыдно, Алистер.

Алистер: Я не идиот. Ну, допустим, не всегда. Ты не зеленый новичок, но я видел, как ты дерешься. Как ни посмотри, ты не мастер боя.

Зевран: Если бы я вдруг полез в честный бой, это, и впрямь, могло бы помешать.

Алистер: Но судя по твоим рассказам о Воронах, у них есть убийцы высшей квалификации. С многолетним опытом. Почему было не послать их?

Зевран: И правда, почему? Загадка для грядущих веков.

Алистер: А, понял. Ты не хочешь мне говорить.

Зевран: Морриган сказала, что ты умница. Нет, она врет.

Зевран: Что, Алистер, все так же сурово смотришь?

Алистер: Ты не ответил на мой вопрос. Почему Вороны не послали своих лучших мастеров?

Зевран: Так, вот из-за чего я терплю такие ужасающие взгляды! Как ты жесток: подвергнуть меня такой пытке.

Алистер: Раз ты не говоришь, наверно есть какие-то причины.

Зевран: Раз уж тебе так важно: мастера редко берут работу за пределами Антивы. А я предложил высшую цену.

Алистер: Предложил цену?

Зевран: У нас договор: отдавать гильдии долю с того, что указано в контракте. Кто предложит большую долю, получает контракт - если гильдия считает, что от него будет толк.

Алистер: И они решили, что от тебя будет толк?

Зевран: Против двоих новичков из Серой Стражи? Видимо, да.

Алистер: И много народу боролись за этот контракт?

Зевран: Никого. Вы, как-никак, Серые Стражи, и даже в Антиве убийство членов вашего ордена считается… дурным тоном. Полагаю, тем легче было гильдии выбрать меня.

Алистер: Мне от этого почему-то полегчало.

Зевран: Знаешь, Алистер, в Антиве много связано с королевскими бастардами.

Алистер: Неужели?

Зевран: О, да. Они воевали за трон. Некоторые из них становились королями. Даже нынешняя королевская династия Антивы - это потомки сразу нескольких родов бастардов.

Алистер: Что-то тебя сегодня повело на никчемные банальности.

Зевран: Жаль, когда кто-то из бастардов решает выступить открыто и заявить свои права, это часто кончается плохо для него.

Алистер: Да, угадаю: их убивают?

Зевран: Только самых популярных.

Алистер: А непопулярных?

Зевран: Ну, эти как-то устраиваются. Был один парень, он процветал как проститутка, благодаря невероятному сходству с королем. Состояние сколотил.

Алистер: Тебе он, думаю, был не по карману?

Зевран: Такой цинизм пойдет тебе на пользу, дружище. Продолжай в том же духе.

Алистер: Так эти рисунки, которыми у тебя покрыта вся спина...

Зевран: Их называют татуировки. И они у меня не только на спине, друг мой, но и во многих других местах.

Алистер: Э-э... ясно. Говорят их делают так: иголками вкалывают под кожу чернила.

Зевран: Иголками и не только. Да, это правда.

Алистер: Но ведь это же было больно?

Зевран: О да! Но, по правде говоря, вполне терпимо. Если хочешь, я и тебе сделаю татуировку. Я немного научился этому в Антиве.

Алистер: Э-э-э, нет... нет, думаю, не стоит.

Зевран: Да ладно. Всего одну маленькую татуировочку. Скажем, знак Серых Стражей. Это будет так мужественно. Где мои иголки?

Алистер: М-м... пожалуй, в другой раз. Я сейчас... пойду, постою вон там.

Алистер: Я все думаю о тех рисунках на коже. Как ты их назвал?.. Татуировки. Ты говорил, что можешь сделать такую. Ты еще не передумал?

Зевран: О! Так ты решил рискнуть? Подумаешь, немножко боли, верно?

Алистер: Боль меня не волнует. Занятные они, эти татуировки. Хотя я предпочел бы, чтобы моя была... поменьше. Когда ты сможешь ее сделать?

Зевран: Не так быстро, друг мой. Разве ты не знаешь, что на сей счет существует целый ритуал? Вначале я должен выкупать тебя в розовой воде с оливковым маслом.

Алистер: Ты должен... выкупать меня? Это как-то... странно.

Зевран: Нет-нет, вовсе нет. Нужно, чтобы смесь впиталась в твою кожу. Подготовила ее к работе с чернилами. Да и массаж довольно приятный. Не беспокойся, ты в хороших руках.

Алистер: Э-э-э... массаж? Ты меня разыгрываешь, что ли?

Зевран: Может да, а может и нет. Описать тебе остальной ритуал?

Алистер: Хм-м, нет. Нет, я тут еще немного подумал... и передумал.

Зевран: Превосходное решение.

Алистер: Все эти истории, которые рассказывают о Воронах... это же все выдумки, а? Они сильно смахивают на преувеличение.

Зевран: Трудно сказать. Что именно ты слышал? У нас в Антиве говорят, что ферелденец не может заснуть, если у него под боком не пристроится собака. Это правда?

Алистер: Собака? Нет. Конечно, нет. Мы высоко ценим наших псов. Они часть нашей истории.

Зевран: А, вот как? Тогда, может, это просто был намек на ферелденских женщин?

Алистер: Ха-ха-ха! Ну... раз уж речь зашла об этом...

Зевран: Что до тех историй, которые ты слышал... все правда.

Алистер: Точно. Даже те, в которых рассказывается, как вам... ну, ты знаешь, платят.

Зевран: Особенно те.

Алистер: Ох, что-то я совсем запутался.

[Если у Алистера романтические отношеня со Стражем]

Алистер: Ты не против, если я задам тебе личный вопрос?

Зевран: Можешь задать, но я могу не ответить.

Алистер: Ладно. У тебя в жизни... было много женщин? Я хочу сказать... ты похож на человека, который...

Зевран: Да, когда не было других дел, я время от времени позволял себе расслабиться.

Алистер: Ясно... Ну и как ты их... охмурял? Есть какие-то... методы? Или...

Зевран: «Охмурял»? Ты это серьезно?

Алистер: Э-э... ну да. Я не знаю, как еще это называется.

Зевран: Так, давай-ка говорить напрямую. Ты никогда никого не охмурял? Ты выходит неохмуряла?

Алистер: Ладно. Это была плохая идея. Забудь.

[Если у Алистера романтические отношеня со Стражем]

Зевран: Дружище Алистер, ты позволишь предложить тебе совет?

Алистер: Спасибо, мои волосы меня и так устраивают.

Зевран: Правда? Ну, как хочешь... хотя я имел в виду и кое-что еще. Это касается твоих нынешних... трудностях с соратником, другим Серым Стражем, о которых я случайно услышал.

Алистер: Моих?.. Ой.

Зевран: Такое впечатление, будто, когда все успокаиваются, ты только за дело берешься. Ты... здоров, а? Может, переутомился?

Алистер: Мы же не станем это обсуждать? Я, что, головой ушибленный?

Зевран: Я захватил из дому особые корешки. Если их пожевать, почувствуешь прилив энергии. А насчет этого, может быть, тебе попробовать выгнуть...

Алистер: Эй! Стой! Как ты можешь?!

Зевран: Ну и ханжи вы, ферелденцы! Как же научиться доставлять удовольствие близким, если вы и говорить об этом боитесь?

Алистер: Ничего не слышу! Ла-ла-ла-ла-ла!

Алистер: Итак… давай-ка я перейду сразу к делу. Ты ведь была монахиней?

Лелиана: Но и ты ведь наверняка был монахом до того, как стал храмовником?

Алистер: На самом деле, я так и не стал храмовником. Меня взяли в Серые Стражи до того, как я дал свои последние обеты.

Лелиана: Ты когда-нибудь жалел о том, что покинул Церковь?

Алистер: Нет, никогда. А ты?

Лелиана: Да, жалела. Ты можешь этому не поверить, но я нашла там покой. Тот самый покой, которого никогда не знала.

Алистер: В нашем монастыре обычно было так тихо, что я начинал вопить во все горло и вопил, пока не прибегал кто-нибудь из братьев. Тогда я говорил, что это просто проверка. Кто знает, что может случиться, верно?

Лелиана: Я… нет, никогда такого не проделывала. Я наслаждалась тишиной.

Алистер: Дело твое. Я вот наслаждался от души, глядя на их физиономии.

Лелиана: Что это за… суп ты приготовил вчера на ужин?

Алистер: А-а, это? Традиционная ферелденская похлебка из баранины с горохом. Тебе понравилось?

Лелиана: А, так… там была баранина? По ее виду и вкусу… я бы нипочем не догадалась.

Алистер: Разве в Лотеринге вам не варили баранину с горохом?

Лелиана: Мы там питались просто. Пшеничные зерна в виде бисквитов или хлебцев и овощи с огорода, слегка отваренные. И никаких сытных похлебок.

Алистер: А, значит, в последний раз ты ела баранину, сваренную по орлесианскому рецепту. Нет уж, добрая еда не должна быть такой причудливой и утонченной, как в Орлее. Мы тут, в Ферелдене, делаем все, как надо. Собираем все, что нужно, кладем в самую большую кастрюлю, какая только подвернется, и варим, как можно дольше, пока варево не обретет ровный серый цвет. Как сделается совсем однородным и неаппетитным на вид, значит, ясно - готово.

Лелиана: Ты меня разыгрываешь.

Алистер: (Смеется) Надо чаще есть в ферелденских трактирах.

Алистер: Никак не привыкну, что ты можешь так тихо двигаться.

Лелиана: Я училась этому долгие годы, но так и не смогла достичь совершенства.

Алистер: Значит, ты не подкрадываешься, когда шпионишь?

Лелиана: Мы все действуем по-разному. Некоторые предпочитают вообще оставаться невидимыми, укрываются в тенях и мраке. Я думаю, в том, что тебя увидят, нет ничего дурного. Лишь бы не присматривались и не запомнили. Я обычно подбиралась, не привлекая внимания, с таким видом, будто нахожусь там по праву. Это все равно, что невидимость, только иного рода.

Алистер: Ага. Я, правда, слышал, что ты охмуряла свои объекты. Как такое не запомнить?

Лелиана: Мертвые не помнят…

Алистер: О-о!

Лелиана: Встретить смерть в обществе обаятельной дамочки… это ведь хорошо, правда?

Алистер: Не знаю, насколько серьезно ты говоришь… но порой ты меня пугаешь.

Алистер: Знаешь, я тут слыхал про орлесианских бардов.

Лелиана: А кто про них не слыхал? Они все-таки знамениты.

Алистер: Истории, которые я слышал, довольно-таки… колоритные. О том, как одна бардесса убивала своих слушателей. Убаюкивала их песнями, и они… расслаблялись.

Лелиана: Если б такие байки были правдивы, кто решился бы пригласить барда выступать при дворе?

Алистер: Ну, не знаю. Опасность бывает притягательна, правда ведь? И потом, ведь не можете все вы быть убийцами. Я бы рискнул. Если, конечно, эти истории правдивы.

Лелиана: У нас были правила на сей счет. Очень строгие правила.

Алистер: Например? Ты же мне этого не расскажешь, верно?

Лелиана: Скажем так - у меня было очень много причин примкнуть к Церкви. И хватит об этом.

Алистер: И как ты думаешь, что станется со всеми теми людьми, кто остался в Лотеринге?

Лелиана: Некоторые из них сумеют добраться до Денерима. Многие умрут. На все воля Создателя.

Алистер: Разве ты не жалеешь, что мы не могли задержаться там подольше? Я имею в виду - чтоб еще кому-то помочь?

Лелиана: Если Мор не остановить, погибнут все. Это и есть высшее благо, которому мы оба сейчас служим.

Алистер: То есть, ради высшего блага можно бросить кого-то на смерть? Я… я в этом не очень уверен. Меня мучила совесть от того, что мы покинули всех этих людей, напуганных и беспомощных.

Лелиана: Алистер, ты исполняешь свой долг. Дальше может быть еще хуже… знаешь, ты должен закалить свое сердце.

Алистер: У меня это никогда толком не получалось. Я имею в виду, закалять свое сердце. Мне кажется, иногда лучше быть мягкосердечным, ну хоть немножко. Мне это не мешает.

Лелиана: Я не верю тебе. И как бы то ни было, ни у кого из нас нет выбора.

Алистер: Слушай… я насчет того, что между вами происходит. Разве ты не нарушаешь свои обеты?

Лелиана: Что? Что это за вопросы ты задаешь так, походя? Что это «между нами происходит»?

Алистер: О да, конечно, я же слепой. Я до сих пор ни разу не заметил, как вы пожираете друг друга глазами.

Лелиана: Вовсе он не пожирал меня глазами. Или пожирал? Нет, правда - пожирал?

Алистер: Ну, вот сейчас я в этом не очень уверен. Может, и не пожирал… не знаю. Можно, конечно, спросить у него самого…

Лелиана: Ты не посмеешь! Или посмел бы? Нет, ты бы не посмел…

Алистер: Посмел бы. Но не стану. А то, чего доброго, начну дергать у него волоски на память и передавать ему любовные записочки.

Лелиана: Я… знаешь что, не лезь не в свое дело! Какая невоспитанность!

Алистер: Я вот все пытаюсь понять… чем может привлечь женщину такой человек, как Зевран?

Лелиана: Ну, с точки зрения некоторых он довольно красив. Почему ты об этом спрашиваешь?

Алистер: Да нипочему. Просто… тебе не кажется, что он выглядит чуточку вызывающе? Одежда, прическа…

Лелиана: Не понимаю. Что значит - вызывающе? Ты что-то имеешь против него?

Алистер: Если не считать того, что он наемный убийца, который пытался нас убить, причем не единожды… Нет, пожалуй, нет. Неужели женщинам такое нравится?

Лелиана: Там, откуда я родом - да, нравится.

Алистер: Хм. В самом деле? Понимаю.

Лелиана: Есть много удивительных легенд о королях, который пропали, а потом вернулись в свои владения и правили в величии и славе…

Алистер: Я никуда не пропадал. И, если уж на то пошло, не король. Да и величия во мне ни на грош.

Лелиана: Ты сын Мэрика, ты законный король Ферелдена.

Алистер: Я сын служанки, помешанной на знатных особах, и распутного мужчины, который случайно оказался королем. Слушай, я не могу быть королем. Я в иные дни путаю правый башмак с левым.

Лелиана: Во все времена случалось, что королевствами правили круглые дураки, а ты все же не круглый дурак.

Алистер: Какое облегчение.

Лелиана: И не беспокойся насчет башмаков. Королям не приходится одеваться самим. На то есть советники, верно?

Алистер: И, видимо, служанки, помешанные на знатных особах.

[Если у Алистера романтические отношеня со Стражем]

Алистер: Послушай, Лелиана... ты ведь женщина?

Лелиана: Я? Вот это новость. И когда же это случилось?

Алистер: Я просто хотел попросить совета. Как мне поступить, если... если мне вдруг понравится женщина, и...

Лелиана: Хочешь за ней поухаживать? Вот тебе хороший совет: никогда не спрашивай, женщина она или нет.

Алистер: Ага, ладно. Хорошая мысль.

Лелиана: Почему ты спрашиваешь? Боишься, что дело не сладится само собой?

Алистер: С какой стати ему сладиться? Особенно если я способен спросить у кого-то, женщина она или нет.

Лелиана: Алистер, тебе это только прибавляет обаяния. Ты немного неловок. Это так мило.

Алистер: Так мне надо быть неловким? Ты ведь только что сказала, что так поступать не следует.

Лелиана: Просто будь самим собой. Ты ведь это умеешь, правда?

Алистер: Ладно, забудь, что я спрашивал.

Алистер: Что? Ты… да ты же пьян!

Огрен: А? Это что было, вопрос? А совсем на вопрос не похоже.

Алистер: Как, во имя Создателя, ты ухитряешься быть все время пьяным? Неужели мы тащим с собой столько выпивки?

Огрен: Что, завидуешь?

Алистер: Ну да, чуть-чуть. Почему я не могу быть все время пьяным? Мне вот никогда не удается напиться.

Огрен: Знаешь, если б ты больше пил, ты бы меньше ныл.

Огрен: Знаешь, что бы тебе очень пригодилось?

Алистер: Пара затычек для носа?

Огрен: Иди и найди себе девку. Неважно, какую, лишь бы не носила штаны.

Алистер: А с чего ты взял, что у меня ее нет?

Огрен: Я чую невинность за версту. Это дар предков.

Алистер: И полезный, могу поспорить.

Огрен: Да не очень-то часто пригождается. Лучше б я за версту чуял сыр.

Алистер: Прими мои искренние соболезнования.

Огрен: Ага. И ты тоже.

Огрен: Слушай-ка… эээ…что ты делал с ее ногами?

Алистер: С какими ногами?

Огрен: С ее ногами. У гномьих ног есть одна проблема - они бесполезны, точно украшение.

Алистер: Да ничего я с ними не делал, не знаю что…

Огрен: Ааа, можешь не продолжать, просто отодвинул их в сторонку и приступил к делу? Молодца, сынок!

Алистер: Эээ… кхм…спасибо.

Огрен: Ну что, с начальством стало быть?

Алистер: Что-что?

Огрен: Покувыркался, говорю, с начальством?

Алистер: Не понимаю.

Огрен: Травку, говорю, помял?

Алистер: О чем ты?

Огрен: Порезвился, если хочешь.

Алистер: О чем ты говоришь?

Огрен: Попрыгал лежа, поездил на двуногой лошадке, поиграл в зверя с двумя спинами.

Алистер: Ты это все прямо сейчас придумал?

Огрен: Неа, всю жизнь собирал.

Алистер: Так ты в самом деле был женат на Бранке?

Огрен: Скажи-ка вот что, мальчик, ты когда-нибудь был женат?

Алистер: Нет конечно, меня вырастила церковь

Огрен: Ну так поблагодари за это самый твердый камень, какой только найдешь. Брак - это развлечение для простофиль.

Алистер: То есть не топали вокруг семейной пещеры ножки маленьких Огренов?

Огрен: Все, что мне доставалось от сбрендевшей мохоедки - это головная боль, больное ухо и расцарапанная спина, которую пришлось лечить тремя разными мазями.

Алистер: Ааа, так она же тебя бросила, верно? Вот ты и остался сторожем.

Огрен: Мда. Угу. Как-то здесь напряженно.

Алистер: Ты так думаешь?

Огрен: Знаешь, что я делаю, чтобы снять напряжение?

Алистер: Боюсь даже представить.

Огрен: Натираю старого дружка.

Алистер: Да неужели.

Огрен: Ага. Тру, аж пока не заблестит. Сначала сухой тряпочкой, а потом добавляю чуток жира.

Алистер: Это отвратительно.

Огрен: Хочешь сказать, что в жизни не прикладывал рук к своему орудию?

Алистер: По-моему, это слишком личное дело.

Огрен: Правда? Ну и дурацкие правила у вас в Церкви. Я так предпочитаю заниматься этим в открытую.

Алистер: Как, у всех на глазах?

Огрен: Ага.

Алистер: Погоди, о чем ты говоришь?

Огрен: Нет, о чем ты говоришь?

Алистер: Забудь.

Винн: Что это, Алистер?

Алистер: Э-э… носок?

Винн: Это грязный носок. Каким образом он оказался у меня в постели?

Алистер: Может, ты ему понравилась? Носки все такие проныры и пролазы. И в любом случае, это не мой носок.

Винн: На нем вышито твое имя.

Алистер: Ой. Ха-ха-ха. Последствия обучения в Церкви. Мы там… вечно путали свои носки. В любом случае… э-э… извини, что так вышло. Я его сейчас же заберу. У меня все равно один носок промок. Было бы недурно его переодеть.

Винн: Ты собираешься его надеть? Он же грязный!

Алистер: И сухой. Мы здесь в роскоши не купаемся.

Винн: Какие ужасные у тебя привычки.

Алистер: Винн?

Винн: Да, Алистер?

Алистер: У меня в рубашке дыра.

Винн: Вижу. И что?

Алистер: Не могла бы ты ее зашить? Когда мы вернемся в лагерь?

Винн: А ты сам не можешь зашить собственную одежду? Почему это я должна делать я?

Алистер: Иногда я захватываю слишком много ткани, она собирается в складки, и одежда потом сидит на мне криво. А ты… знаешь, ты так похожа на бабушку. Бабушки ведь этим всегда занимаются, правда? Штопают носки и все такое прочее. Ты же не хочешь, чтобы я сражался с порождениями тьмы в дырявой рубашке? Вдруг дыра станет еще больше, и я простужусь.

Винн: Ну ладно, ладно. Когда в следующий раз остановимся на отдых, я зашью твою рубашку.

Алистер: Ура! И, кстати, раз уж на то пошло, на локтях ее тоже было бы неплохо заштопать…

Винн: Осторожней, молодой человек, не то у тебя будут проблемы посерьезней складок на одежде.

Алистер: О-ой.

Винн: Что? Перестань ее теребить. Только хуже будет.

Алистер: Так ведь зудит.

Винн: Ну да, потому что заживает. Не трогай ее.

Алистер: Но меня это отвлекает. Можно, я потру ее через повязку? Это ведь не то же самое, что чесать.

Винн: Алистер, если эта рана откроется, я ее больше заживлять не буду. Можешь сам себя лечить. А если начнется заражение, если будет кровавый гной и жар, как от погребального костра Андрасте - ко мне не приходи. Потому что я скажу только одно: «Алистер, я же говорила, чтобы ты ее не теребил!».

Алистер: Но ведь на самом деле заражения не будет, правда?

Винн: А ты попробуй расчесать - и сам увидишь.

Алистер: Я… э-э, она, кажется, уже и не так зудит.

Алистер: Как ты думаешь, Винн, башня станет когда-нибудь такой, как раньше?

Винн: Не знаю. Слишком много погибших. Трудно будет представить возрождение башни, над которой еще долго будет нависать зловещим облаком память об этих смертях.

Алистер: Как думаешь, ты тоже будешь там? Я имею в виду, помогать в возрождении башни. После того, как все это закончится.

Винн: Не могу сказать. Даже если мне суждено пережить Мор… я ведь очень старая, Алистер.

Алистер: С чего бы это? Только потому, что у тебя в волосах кое-где затесалась седина? Винн, ты на редкость крепкая женщина. Ты еще увидишь возрождение башни собственными глазами.

Винн: Думаю, ты переоцениваешь число лет, отведенных мне судьбой. Хотя, может быть, ты и прав. А может быть, у меня не хватит духу побороть… воспоминания о том, что там произошло.

Алистер: Вот уж в это мне верится с трудом

Винн: Что ж, приятно, что кто-то так верит в мои силы. Если б еще я сама разделяла твою веру! Это было бы замечательно.

Алистер: Итак… ты ведь знаешь, что я храмовник?

Винн: Я совершенно точно помню, что на самом деле ты никогда не был храмовником. Тебя обучали на храмовника до того, как ты стал Серым Стражем.

Алистер: Это верно. Но у меня, само собой, остались… все умения храмовника. Тебя это.. не пугает?

Винн: С какой стати? Я же не отступница. Быть может, тебе следует обратиться с этим вопросом к Морриган.

Алистер: Она утверждает, что не боится меня… ну, что-то в этом роде. Но ты-то чаще сталкивалась с храмовниками, чем она. Я же знаю, как маги иногда…

Винн: Храмовники исполняют свою работу, причем необходимую. То, что произошло в башне, в первую очередь говорит о том, как мы, маги, можем быть опасны… даже для самих себя.

Алистер: Да… на это дело можно посмотреть и так.

Винн: И кроме того, ты, на мой взгляд, вполне приличный и порядочный юноша. Если ты вдруг решишь меня прикончить, я уверена, ты по крайней мере сначала известишь меня об этом. Не так ли?

Алистер: О, само собой… можешь на это рассчитывать.

Алистер: Скажи-ка, у тебя есть дети? Внуки? Ну, я не знаю… правнуки?

Винн: С чего ты вообще решил, что у меня могут быть дети? Надо тебе знать, что почти всю свою жизнь я провела в Круге Магов.

Алистер: Ну, не знаю, просто выглядишь ты, как самая настоящая бабушка.

Винн: Надеюсь, это комплимент моим манерам, а не внешности.

Алистер: Но ведь магам не запрещено жениться или выходить замуж? Это не такой уж нелепый вопрос.

Винн: Разве? Кто же, по-твоему, захочет заключать брак с магом?

Алистер: Например, другой маг? Насколько я помню, в Круге есть и мужчины, и женщины.

Винн: Такого рода союзы… не приветствуются. Хотя это не мешает нам время от времени искать... общества друг друга.

Алистер: Я… ладно, мне вдруг показалось, что ты совсем не похожа на бабушку.

Винн: Это хорошо. Надеюсь, что так и есть.

Алистер: Знаешь, изо всех магов, каких я встречал до сих пор, ты первая, кто пришелся мне по душе.

Винн: О, спасибо тебе, Алистер. Я так тронута. Ты мне тоже нравишься, Алистер. Мне приятно представлять, что мой сын вырос похожим на тебя.

Алистер: Твой сын? Но ты ведь сказала, что никогда не была замужем.

Винн: Это правда. Не была.

Алистер: Я… ох. Значит, это было… до того, как ты вошла в Круг?

Винн: Я вошла в Круг в возрасте девяти лет. Так что - нет, не тогда. Я тебе все еще нравлюсь?

Алистер: Э-э… ну да, конечно! Почему бы и нет?

Винн: Хорошо. Сдается мне, ты вовремя покинул Церковь.

Алистер: Так ты… говорила, что у тебя был сын? И что с ним сталось?

Винн: По правде говоря, Алистер, не знаю. Его… забрали у меня. Дети у нас рождаются редко, поскольку есть много способов этого избежать, и все же такое иногда случается. И всякий ребенок, рожденный магом Круга, принадлежит Церкви.

Алистер: Я… не знал. Прости.

Винн: Все в порядке. Это было давно. Очень давно.

Алистер: И ты ничего не могла сделать?

Винн: Что именно? Я была слаба после родов, а там были… нет, я ничего не могла сделать.

Алистер: Ты думаешь о нем?

Винн: Каждую минуту.

Винн: Ты часто разговаривал с Кайланом?

Алистер: Ты спрашиваешь, были ли у меня какие-то отношения с моим «братом»?

Винн: Да. Хотелось бы мне знать, что он о тебе думал.

Алистер: Не думаю, что его вообще волновало мое существование. Я для него ничего не значил. Как бы то ни было, отвечу на твой первый вопрос: нет, мы ни разу не разговаривали. Ну, может быть, один раз. Мэрик и Кайлан прибыли с визитом в Редклифф, к эрлу. Нас представили друг другу. Кажется, я сказал: «Приветствую ваше высочество». Он воскликнул: «О-о! Мечи!» и удрал в оружейную. Ну, вот примерно так развивались наши отношения. После этого мы расстались. Печальная история.

[Если у Алистера романтические отношеня со Стражем]

Алистер: Почему ты так улыбаешься? Вид у тебя какой-то подозрительный, точно у кошки, которая сожрала голубя.

Винн: Канарейку.

Алистер: Что?

Винн: Я выгляжу, точно кошка, сожравшая канарейку.

Алистер: У меня когда-то была очень большая кошка. Но я же не об этом. Я о том, почему ты так ухмыляешься?

Винн: Ты смотрел на нее. И, должна заметить, с огромным интересом. Точнее, ты был... заворожен.

Алистер: Она наш командир. Я всегда жду ее приказаний.

Винн: А, понимаю. И какой же приказ ты прочел в покачивании бедер?

Алистер: Нет-нет-нет. Я не смотрел на... ну, ты знаешь... то, что у нее пониже спины.

Винн: Разумеется.

Алистер: Я смотрел... ну, может, пару раз глянул в ту сторону. Но я на нее не глядел. И вообще... даже ничего не видел.

Винн: Конечно.

Алистер: Я тебя ненавижу. Ты плохая.

[Если у Алистера романтические отношеня со Стражем]

Алистер: Слушай... вот что бы ты сделала, если б кто-то сказал, что он тебя любит?

Винн: Наверное, для начала посмотрела бы ему в глаза. Я знаю этого «кого-то»?

Алистер: Нет. Я хочу сказать, представь, что ты женщина...

Винн: Я и так женщина, Алистер. Это будет не слишком трудно, но я попытаюсь.

Алистер: А-а, да это... не совсем то, что я имел в виду. Просто... представь, что ты совсем другая женщина. И кто-то сказал, что он тебя любит. Как ты себя поведешь?

Винн: Ну, это как сказать. Этот кто-то сказал о любви просто так, походя? А я тоже его люблю? Мне нужны подробности.

Алистер: Я... я не знаю, любишь ты его или нет. Может быть, и любишь. Ты... проводишь с ним много времени.

Винн: Может, тебе стоит дождаться подходящего случая? Ты мог бы застать ее в лагере одну, подарить ей какой-нибудь подарок...

Алистер: Ой, да я совсем не о себе говорил... просто... в общем, забудь, что я сказал.

[Если у Алистера романтические отношеня со Стражем]

Винн: Алистер, можно тебя на пару слов?

Алистер: Безусловно, все что угодно для моего самого любимого мага.

Винн: Сдается мне что ты и наш отважный командир стали в последнее время неразлучны. Можно сказать срослись.

Алистер: Это слегка преувеличено, ты не находишь?

Винн: Что ж, теперь, когда вы настолько сблизились, тебе наконец следует узнать, откуда на самом деле берутся дети.

Алистер: Прошу прощения?!

Винн: Знаю, Церковь говорит, что человек видит своих детей во сне, а потом добрые духи изымают их из Тени и оставляют у него на руках. Но это не правда. На самом деле происходит вот что - когда юноша и девушка крепко любят друг друга…

Алистер: Клянусь пылающим мечом Андрасте, я и так уже знаю, откуда берутся дети.

Винн: В самом деле? В самом деле знаешь?

Алистер: По крайней мере, надеюсь что знаю.

Винн: Ааа… тогда все в порядке. Ай-ай-ай, как ты покраснел. Как мило.

Алистер: Ты специально это сделала?

Винн: Ну что ты, Алистер, зачем я бы стала так поступать?

Алистер: Да потому что ты злюка, под маской хрупкой старушки. Меня этим не обманешь. Я тебе теперь покажу.

[Если у Алистера романтические отношеня со Стражем]

Винн: Думаю, она будет с тобой очень счастлива.

Алистер: Больше не выйдет. На этот раз я готов.

Винн: Я просто хотела сказать, что все это очень хорошо для вас обоих. Серым Стражем быть нелегко, я рада что вы нашли друг друга.

Алистер: О да, я и не сомневаюсь, что рада.

Винн: Берегите свою любовь, быть может все это ненадолго.

Алистер: И что?

Винн: Это все, что я хотела сказать.

Алистер: Правда? И не будешь щипать меня за щеки? И вгонять в краску?

Винн: Конечно нет. Ты мне нравишься, Алистер, ты заслужил счастья.

Алистер: Даже самую малость не пощиплешь мне щеки?

[Если у Стража романтические отношеня с Морриган]

Алистер: Значит, ты все знаешь про него и Морриган? Ты об этом слыхала?

Винн: Да, думается мне, я знаю, о чем ты говоришь.

Алистер: И ты это одобряешь? Ты не думаешь, что это... опасно?

Винн: Опасно - для кого? Для нее? Или для него?

Алистер: Для всех. Она малефикар... и испорчена до мозга костей. Как он может вообще... нет, ничего хорошего из этого не выйдет. Она на него дурно повлияет.

Винн: Признаюсь, что мне не единожды приходила в голову та же мысль. Но взгляни на дело с другой стороны... Быть может, это он окажет на нее благое влияние.

Алистер: Знаешь, ты чересчур понимающе относишься к такому. Может, попробуешь быть чуточку построже? Я тут, знаешь ли, пытаюсь произнести проповедь.

Винн: Ох, прошу прощения. Так произноси, дорогой мой, произноси. А я, если хочешь, буду просто кивать.

[DLC Возвращение в Остагар]

Алистер: Знаешь, Винн, отчего-то, вернувшись сюда, я чувствую себя ужасно старым.

Винн: И на что же это ты намекаешь, Алистер?

Алистер: А?.. Да нет, ничего. Так, подумалось...

Винн: Подумалось, что я в этом чувстве знаток и могу дать тебе мудрый совет?

Алистер: Да нет, я про то, что был тогда совсем другим. Я верил ему, понимаешь? Верил, что это будет славная битва, что мы победим...

Винн: Я тоже верила. Все мы тогда были чуточку моложе...

Алистер: Ну, только не ты. Ты и тогда была старухой.

Винн: С такой откровенностью, сынок, как бы тебе не помереть молодым.

[DLC Возвращение в Остагар, найдены Наголенники Кайлана]

Пес: (Радостный лай)

Винн: В чем дело, Алистер?

Алистер: Просто нехорошо, что эта вещь вот так валяется здесь, что порождения тьмы лапали ее и оскверняли своим гноем. Она ведь принадлежала королю.

Винн: Понимаю, у меня те же чувства. Но Кайлан не первый король погибший в бою, и даже не первый, кого убили порождения тьмы.

Алистер: Да, но только эта рана болит сильнее.

Винн: Да, и дальше будет кровоточить, но жизнь продолжается. Не сомневаюсь, что порождениям тьмы не терпится дать нам побольше поводов для скорби.

[DLC Возвращение в Остагар, найдены Бумаги Кайлана]

Алистер: Так это правда! Он сумел договориться с Орлеем о союзе против порождений тьмы!

Винн: Императрица Селина просто ждала его ответа.

Алистер: Ответа, который так и не пришел - и уже никогда не придет из-за измены Логэйна.

Винн: Никогда - это очень долго, Алистер. Потерпи немного, пусть горячие головы поостынут. Мир между нами еще настанет.

Алистер: Надеюсь, Винн, ты до этого дня доживешь.

Винн: А я надеюсь, что порождения тьмы не доживут.

[DLC Возвращение в Остагар, найден комплект Доспехов Кайлана]

Алистер: Вот. Последнее чего не хватало.

Винн: Долгий выдался день. У тебя такие мешки под глазами, что, смею сказать, ты выглядишь ничуть не моложе меня.

Алистер: А я, с вашего позволения, миледи, скажу, что Вы молодеете с каждый днем.

Винн: Мальчик мой, смотри, с кем заигрываешь. Вот проснешься завтра со мной в обнимку - и я опять напомню тебе твою бабушку...

Алистер: С тобой в обнимку?

Винн: Да, ты не ослышался. Мне, знаешь ли, не впервой просыпаться в обнимку с юношей.

Алистер: Неужели все женщины с возрастом становятся такими злюками и развратницами?

Винн: Не все, радость моя, не все. Только я.

Алистер: И ты действительно просидел в той клетке двадцать дней?

Cтэн: Скорее всего около тридцати. Через какое-то время я перестал считать дни.

Алистер: И что ты делал? Я имею в виду… двадцать дней - это долгий срок для того, кто сидит на одном месте и ничем не занят.

Cтэн: В удачные дни я загадывал прохожим загадки, обещая сокровища за правильный ответ.

Алистер: Это правда?

Cтэн: Нет.

Алистер: А-а. Жаль. Идея-то неплоха.

Алистер: Знаешь, ты никогда не рассказывал, как убивал время, пока сидел в клетке.

Cтэн: Нет, не рассказывал.

Алистер: Ну так… чем же ты там занимался?

Cтэн: Упражнялся. Смотрел на какой-нибудь предмет, а потом старался вспомнить все слова в вашем языке, которые начинаются на ту же букву, что и его название.

Алистер: Это… погоди. Нет, погоди. Ты опять шутишь, да?

Cтэн: Нет.

Алистер: Только не говори, что целых двадцать дней играл в слова с самим собой.

Стэн: В Лотеринге очень много предметов, которые начинаются на букву С.

Алистер: Хм-м… я гляжу по сторонам, что-то вижу тут и там, просто называется, на… «С» начинается.

Cтэн: Это Серый Страж? То есть, по сути говоря, ты?

Алистер: Ух. Ты и вправду здорово играешь в слова.

Cтэн: (Вздох).

Алистер: Ты когда-нибудь говоришь? Знаешь, приятная беседа неплохо поднимает настроение.

Cтэн: По-твоему, прежде чем отрезать врагу голову, нужно поговорить с ним о погоде?

Алистер: Нет-нет, ничего.

Шейла: Мне рассказали, что оно потеряло много сотоварищей в битве с порождениями тьмы.

Алистер: Я? Да, наверное. Правда, я почти никого из них близко не знал. Кроме Дункана.

Шейла: Мне незнакомо это имя.

Алистер: Это… это неважно. Тебе незачем знать, кто он был.

Шейла: Если кто-то и был мне дорог, я этого не помню. Все, что я помню - как мне отдавали приказы.

Алистер: Если б я мог, я б сейчас с восторгом исполнил приказы Дункана.

Шейла: Оно любит подчиняться другим? Мне это кажется странным.

Алистер: Ты бы не поняла. Не обращай внимания. Я и не ожидал, что ты поймешь.

Шейла: Оно кажется мне очень странным.

Алистер: «Оно» - это я? Меня теперь тоже зовут «оно»? Какая честь.

Шейла: Для того, кто считает себя воином, оно на редкость слабовольно и нерешительно.

Алистер: Э-э... спасибо?

Шейла: Оно также предпочитает прятать свои слабости за шутовской завесой.

Алистер: Для статуи ты знаешь чересчур много громких слов.

Шейла: Есть ли причина, по которой оно с таким удовольствием позволяет себя вести? Особенно когда само могло бы вести других.

Алистер: Ты когда-нибудь несла ответственность за жизнь одного человека? Или за сотню жизней? Или за целый народ?

Шейла: Конечно, нет.

Алистер: Тогда... просто... заткнись.

Шейла: Я припомню эту минуту, когда прилетят птицы.

Алистер: Послушай, Шейла… пока ты неподвижно стояла в Хоннлите, ты все это время… спала?

Шейла: Я не нуждаюсь в сне. Мое тело не знает ни усталости, ни… э-э… прочих, связанных с плотью потребностей.

Алистер: Но разве ты никогда не скучаешь? Разве тебе никогда не хотелось помечтать, увидеть сон, наконец?

Шейла: У меня не бывает снов. Это то, что оно видит, когда спит? Оно щупает свой нос и что-то невнятно бормочет.

Алистер: Ну да, конечно. Я думал, что мы… э-э, постой! Ты наблюдаешь за мной?

Шейла: Я внимательно наблюдаю за всеми, когда они затихают на ночь. Больше делать все равно нечего.

Алистер: Часами… всю ночь напролет?

Шейла: Я считаю вдохи и выдохи. Это помогает справиться с непреодолимым желанием раздавить всмятку лица спящих.

Алистер: Ладно. Больше мы не будем делать это так часто.

Алистер: Скажи-ка мне вот что… ты чувствуешь боль? Когда тебя ранят в бою?

Шейла: Это когда оно громко визжит и обливается кровью? Тогда оно испытывает боль?

Алистер: Э-э… возможно. Я видел, как тебя несколько раз серьезно ранили. Ты вообще что-нибудь чувствовала?

Шейла: Гнев. Даже ярость. Может быть, некоторое неудобство. Это и есть боль?

Алистер: Не уверен. Я бы не назвал боль неудобством. Это скорее… (пронзительно кричит)

Шейла: Для меня это скорее… (стонет от боли)

Алистер: Это скорей смахивает на бурчание в желудке. Я имею в виду - пронзительно, остро… (пронзительно кричит) Вот так?

Шейла: Нет. Ничего подобного.

Алистер: Нет? Хм. Это приятно знать.

Алистер: Вот этот твой… птичий бзик.

Шейла: Нет у меня никакого птичьего бзика! Я в высшей степени обоснованно ненавижу крылатую дрянь, которая терзает этот мир!

Алистер: Но ведь есть же и полезные птицы. Съедобные, например!

Шейла: Я одобряю ритуальное убийство мерзких тварей, но… оно их ест? Отвратительно.

Алистер: У некоторых птиц и вправду очень вкусное мясо. Надо только вначале их ощипать. Лично я предпочитаю шкурку.

Шейла: М… меня, кажется, сейчас стошнит…

Алистер: О-о! Голем, которого тошнит! Я должен это увидеть!

[Если у Алистера романтические отношеня со Стражем]

Шейла: Оно стало очень близко с другим Серым Стражем.

Алистер: Э-э... правда? Ну, наверно, так и есть.

Шейла: Мне это трудно понять. Оно слабое, ноет и постоянно смеется.

Алистер: Я так понимаю, с тобой у меня бы точно ничего не вышло?

Шейла: И еще пытается шутить. Не понимаю, как его можно терпеть.

Алистер: Что ж, может, тогда ты у нее спросишь, почему я ей так нравлюсь, и перестанешь меня теребить?

Шейла: И болтливое. Трудно понять, почему до сих пор ему никто не проломил голову.

Алистер: Или, может, ты просто считаешь, что я нравлюсь ей намного больше, чем ты.

Шейла: Не будь глупцом.

Алистер: Ну да, так я и думал. Смотри, будь осторожнее. Не то я все-все разболтаю.

Шейла: Я пойду постою вон там.

Алистер: Ты хотя бы знаешь, что здесь у нас творится? Мор, гражданская война… хотел бы я знать, что из всего этого тебе понятно.

Пес: (Радостно виляет хвостом)

Алистер: Каждому из нас суждено сыграть особую… великую роль. Даже тебе. В некотором смысле - особенно тебе. Ты мабари. Ты охраняешь одного из самых важных…

Пес: (Возбужденный лай)

Алистер: Что?

Пес: (Возбужденный лай)

Алистер: Ты… ты хочешь поиграть? Но я же еще не договорил. Почему никто не хочет меня выслушать?

Алистер: А вот интересно, насколько смышлены мабари? Как думаешь, понимают они все, что мы говорим?

Пес: (Короткий лай)

Алистер: Ах вот как? Ты мог просто вслушаться в тон моего голоса. Почем нам знать, может на самом деле ты полный болван?

Пес: (Низкое рычание)

Алистер: Эй, полегче! Разве я сказал, что болван не может быть славным симпотяжкой? Ну-ка, кто тут у нас славный симпотяжка?

Пес: (Радостный лай)

Алистер: Неведенье есть благо, верно? Во всяком случае, именно это мне всегда твердили в церкви.